Как раскрывается музыкальный образ в романсе М. Глинки "Я здесь, Инезилья ..."

Об этом говорит и его интонационный строй с характерным для отечественной вокальной лирики опеванием опорных звуков и. остановками на задержаниях, образующих мягкие синкопы, своеобразные "подъезды" к "главной" ноте и каданс с явно выраженным славянским оттенком (нонаккорд с последующим колоратурным нисходящим, восходящим и вновь нисходящим ходом к тонике) :

Этот романс - одно из немногих автобиографических сочинений, где царит безоблачная радость, ничем не омраченная вера в возможность счастья влюбленного героя.

Романс "Я здесь, Инезилья" был написан в это же время на еще неопубликованные стихи Пушкина, которые сам поэт дал молодому композитору.

Пушкинская серенада здесь превращается композитором в типичный глинкинский "испанский" монолог героя-любовника и лишь в середине его, как сгусток неистовой страсти, слышится восторженная хвалебная песнь.

Первая часть романса, образующая период, ритмом и характером мелодии иллюстрирует хрестоматийный образ испанца-всадника. Явное небрежение композитора к эквиритмике стиха и мелодии приводит к гротесковому "фарлафовскому" эффекту. Это усугубляется появляющимися во втором предложении синкопами в вокальной партии. Безусловно, подобный прием Глинка использует здесь намеренно, чтобы снять неуместную серьезность, придать ситуации комический оттенок, подчеркнуть откровенно театрально-развлекательный, весело-беззаботный и вместе с тем стильный, в духе рыцарских времен, характер традиционной так называемой народной сцены.

Музыка, правда на очень короткий период, преображается в среднем эпизоде, куда как раз и врывается фрагмент собственно серенады. Негой и страстью проникнуты всего лишь десять тактов (53-63), а дальше вновь воцаряется атмосфера условностей, связанных с демонстрацией испанского колорита, шутки, лукавой игры, смешанной с показной галантностью и тончайшей иронией, которую композитор и не скрывает, рисуя облик героя пушкинского стиха.