15 предложений с прямой речью из художественной литературы (8 класс)

"Что же ты хмуришься, брат, - спросил его Кирила Петрович, - или псарня моя тебе не нравится?"

"Нет, - отвечал он сурово, - псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам. "

"Мы на свое житье, - сказал он, - благодаря бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее".

По нынешним понятиям об этикете письмо сие было бы весьма неприличным, но оно рассердило Кирила Петровича не странным слогом и расположением, но только своею сущностью: "Как, - загремел Троекуров, вскочив с постели босой, - высылать к ему моих людей с повинной, он волен их миловать, наказывать! да что он в самом деле задумал; да знает ли он, с кем связывается? Вот я ж его ... Наплачется он у меня, узнает, каково идти на Троекурова!"

Потом, обратясь к Кирилу Петровичу: "Слыхано дело, ваше превосходительство, - продолжал он, - псари вводят собак в божию церковь! собаки бегают по церкви. Я вас ужо проучу ... "

" Здорово, здорово, няня, - повторял он, прижимая к сердцу добрую старуху, - что батюшка, где он? каков он?"

Он грозно взглянул на Шабашкина, ища к чему привязаться, чтоб его выбранить, но не нашед достаточного к тому предлога, сказал ему сердито: "Пошел вон, не до тебя".

"Скорей, скорей в город за лекарем!" - кричал Владимир.

"Кирила Петрович спрашивает вас", - сказал вошедший слуга. Владимир бросил на него ужасный взгляд.

"Молчи, няня, - сказал с сердцем Владимир, - сейчас пошли Антона в город за лекарем".

"Батюшка ты наш, - сказала она пискливым голосом, - погубишь ты свою головушку! Кирила Петрович съест нас".

Вдруг Владимир явился между людьми и отрывисто сказал: "Не надобно лекаря, батюшка скончался"

Больно спесив Кирила Петрович! а небось поджал хвост, когда Гришка мой закричал ему: "Вон, старый пес! долой со двора!"

"Переговори, батюшка, - закричали ему из толпы, - да усовести окаянных".

"Стойте смирно, - сказал он им, - а я с приказными переговорю".

Исправник, высокий и толстый мужчина лет пятидесяти с красным лицом и в усах, увидя приближающегося Дубровского, крякнул и произнес охриплым голосом: "Итак, я вам повторяю то, что уже сказал: по решению уездного суда отныне принадлежите вы Кирилу Петровичу Троекурову, коего лицо представляет здесь господин Шабашкин. Слушайтесь его во всем, что ни прикажет, а вы, бабы, любите и почитайте его, а он до вас большой охотник".

"Позвольте узнать, что это значит", - спросил он с притворным холоднокровием у веселого исправника.

"А это то значит, - отвечал замысловатый чиновник, - что мы приехали вводить во владение сего Кирила Петровича Троекурова и просить иных прочих убираться подобру-поздорову".

"А ты кто такой, - сказал Шабашкин с дерзким взором. - Бывший помещик Андрей Гаврилов сын Дубровский волею божиею помре, мы вас не знаем, да и знать не хотим".

"Да что на него смотреть, - закричали дворовые, - ребята! долой их!" - и вся толпа двинулась.