Какие есть писатели по типу Лавкрафта и Эдгара Аллана По?

19 января во всем мире отмечают 205-летие со дня рождения Эдгара Аллана По, безусловного классика американской литературы, великого романтика, основоположника нескольких литературных направлений, которые достигли расцвета уже после его смерти.

История литературы знает двух Эдгаров По. Точнее, целых трех. Один - тонкая чувствительная натура, визионер и мечтатель, не понятый современниками и преждевременно сведенный в могилу бездарными завистниками. Второй - алкоголик и ходок, одержимый манией величия журнальный скандалист, психически нездоровый растратчик, манипулятор, беззастенчиво использовавший всех тех, кому он был дорог. В общем, отталкивающий тип, который растерял всех друзей и настроил против себя литературное сообщество. Третий Эгдар По - автор, оказавший мощнейшее влияние на культуру второй половины XIX и всего XX века. Поэт, чьи стихи инсценируют в мультсериале "Симпсоны". Прозаик, чьи немногочисленные рассказы давно растащены на цитаты, а сюжеты стали "бродячими". Отдать долг уважения Эдгару По таким специфическим образом считали честью для себя литераторы, которых сложно упрекнуть во вторичности, сами давно ставшие классиками, от Шарля Бодлера до Стивена Кинга. Вспомним сегодня некоторые из этих произведений - может быть, не самые известные, но по крайней мере самые показательные.

1. Жюль Верн, "Ледяной сфинкс" (Le Sphinx des glaces, 1897)

Неудивительно, что один из первых сиквелов по мотивам произведений Эдгара По написан во Франции. Собственно, с собрания сочинений американского романтика в переводах Шарля Бодлера началась его слава в Европе (включая Россию) : пока По печатался только в Соединенных Штатах, на задворках цивилизованного мира, до "Ворона", "Аннабель-Ли", "Колодца и маятника" или "Золотого жука" никому и дела не было. Юный Жюль Верн стал, вероятно, одним из первых французских читателей "Повести о приключениях Артура Гордона Пима" (1838) - и проникся на всю жизнь. Повесть Эдгара По, как известно, не окончена - точнее, обрывается непредсказуемым и странным образом, на фразе: "И в этот момент нам преграждает путь поднявшаяся из моря высокая, гораздо выше любого обитателя нашей планеты, человеческая фигура в саване. И кожа ее белее белого". Позитивистский зуд не позволил давнему поклоннику оставить любимую книгу незаконченной: никаких "белых пятен" на карте, все неоткрытое должно быть открыто, все тайны - разгаданы! Жюль Верн отправляет шхуну "Халбрейн" к Южному полюсу по следам героев Эдгара По - в итоге вместо туманных намеков великого американца, от которых мороз по коже пробирает, читатель получил унылую конкретику "романа приключений", вызывающую зевоту. Первый опыт оказался откровенно провальным, но последователей это, к счастью, не остановило.

Ну есть книга "Человек-невидимка" Герберта Уэллса