Характеристика характеристика Григория из поэмы А. С Пушкина Борис Годунов

Герой трагедии А. С. Пушкина "Борис Годунов", инок Чудова монастыря Григорий Отрепьев, "бедный черноризец", "монашеской неволею скучая", бежавший из Москвы "к украинцам в их буйные курени", чтобы объявиться затем в Польше под именем спасенного царевича Димитрия и в этом облике заявить права на трон московский, избрав своей жертвой того, кто на нем сидит. Хотя трагедия Пушкина названа именем другого лица, Самозванец в полной мере является ее героем и в этом качестве сопоставим только с Борисом Годуновым.

Расположение главных персонажей в системе событий делает неизбежной коллизию, перерастающую в драматургический конфликт. Между тем смысл трагедии несводим к борьбе Бориса и Самозванца за обладание венцом и бармами Мономаха. С этой точки зрения существенно дополнение, внесенное Пушкиным в первый вариант названия: "Комедия о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве". Тут обнаруживается парадоксальная общность героев, политическая судьба которых осмысливается в отношении к судьбе народной. Вовлеченные в противоборство, они, эти герои, приносят настоящую беду государству московскому. Оба приобретают власть путем физического устранения законного наследника (Борис - Димитрия, Самозванец - Федора, сына Годунова), оба - детоубийцы, лжесвидетели и самозванцы, принесшие на Русь "страшное, невиданное горе". Подобие героев не означает тождества. Различия между ними проявляются на разных уровнях: от сюжетики до художественной поэтики

Герой Пушкина - это в самом деле "сосуд диавольский" (по аттестации Патриарха), дожидающийся, чтобы его наполнили каким-либо содержанием, чтобы его волю к власти увязали с какими-то геополитическими интересами. Первые критики трагедии упрекали Пушкина в том, что его С. "не имеет решительной физиономии" (П. А. Катенин). Казавшееся современникам серьезным упущением поэта на самом деле плод художественного замысла. Таков сей "сосуд диавольский", что постоянно перевоплощается, меняет личины и весь свой облик (точно хамелеон).

Пушкин отмечал "романтический и страстный характер моего авантюриста". Он одержим страстями; ему, по словам Пушкина, "очень подходит" любовная интрига. Страсти, владеющие душой Самозванца, "гордыней обуянной", рождают "бесовские мечтанья", но они же, по закону романтической иронии сохраняют в нем человеческое начало, непонятное и недоступное тем, кто использует его как орудие собственных интересов (прежде всего Марине Мнишек).

Страстная натура героя не дает угаснуть живым человеческим чувствам. С. предельно искренен в любви (Марина насквозь лицемерна), он почти рыдает над издыхающим конем; по-царски величественно и милосердно требует щадить русскую кровь. Однако он не царь и не царевич, а самозванец, который своим самозванством дал "предлог раздоров и войны". По мере того как раздор и война охватывают государство московское, герой стушевывается и исчезает из действия за несколько сцен до окончания трагедии. Его роль, начатая с пробуждения в келье Пимена и с рассказа о проклятом сне, - сном и заканчивается. Последняя ремарка, относящаяся к Самозванцу: "Ложится, кладет седло под голову и засыпает". Явившийся из сновидений герой-фантом символически возвращается туда, откуда пришел.