Помогите написать эссы " опасный эксперемент ".

Сатирические повести М. Булгакова занимают особое место как в его творчестве, так и во всей русской литературе. Если бы они были широко напечатаны и оценены в свое время, то, возможно, смогли бы послужить предостережением от многих ошибок - но, увы, именно поэтому им и суж-дена была такая нелегкая судьба. Действие в повести "Роковые яйца", написанной в 1924 году, происходит в недалеком будущем. Сытая и беспечная Москва "светилась, огни танцевали, гасли и вспыхивали". Ученый Персиков, "специалист по голым гадам", открывает красный луч, с помощью которого можно увеличивать живые организмы до небывалых размеров. Газеты трубят о том, как преобразится жизнь страны.

Увы, при проведении эксперимента вместо мирных и столь полезных кур размножаются и вырастают всем на ужас всякие гады - змеи, крокодилы и прочие опасные для жизни звери. И спасает от них не Красная Армия, а чудо - 18-градусный мороз среди августа. Повесть была написано так легко, с таким блестящим юмором, что до критики не сразу дошла параллель с главным красным экспериментом, проводимым в стране: тоже ведь хотели, как лучше, а размножались и прибирали к рукам невиданную власть в основном какие-то гады. И спастись от них с каждым годом было все труднее.

И мороз их, увы, тоже не брал."Злая сатира", "откровенное издевательство", "прямая враждебность" - так в конце концов оценила рапповская критика повесть. В дальнейшем власть учла свои ошибки - следующая повесть Булгакова, "Собачье сердце", написанная в 1925 году, увидела свет только в 1987. Тема та же - непродуманный эксперимент и его результаты. Несчастная бродячая собачка, вечно голодная и униженная, вдруг превращается в человека - ив результате не бросается почему-то осваивать, например, человеческую культуру, не хочется ей, обретя права человека - паспорт и прописку - сотворить что-нибудь полезное для человечества, даже элементарной благодарности к благодетелям своим не испытывает - ни к профессору Преображенскому за сытое и пристойное существование и за попытки как-то облагородить, ни к духовному наставнику Швондеру, столь рьяно отстаивающему права "угнетенного" создания. Ну не верил Булгаков, что провозглашение каких-либо идей, даже самых распрекрасных, вместе с чтением Маркса, сделает из алкоголиков и тунеядцев, развращенных бездельем, приличных людей - не говоря уже о идеальном человеке будущего, "сознательном строителе социализма".

Генетика генетикой, но кто знает, без вмешательства Швондера, может, и удалось бы Преображенскому держать Шарикова в рамках приличий. Постепенно - но очень не скоро - глядишь, и впрямь на человека стал бы походить, слегка. Если б знал свое место. Да Швондер позаботился, чтобы "просветить" насчет прав.

И получилось нечто дикое и нелепое. Наглое, агрессивное, в то же время трусливое до потери всякого соображения, лишенное малейших признаков добрых чувств, жадное, безнадежно тупое - но при этом хитрое. И вдобавок с неумеренной тягой к спиртному. В повести все кончается хорошо. Ну, разбил кучу всякого, ну, устроил небольшое наводнение, потрепал, разумеется, хорошенько нервы, сорвал несколько приемов, секретаршу шантажировал увольнением с работы ... Вовремя спохватились - и превратили мерзкого недоделанного человека обратно в очаровательного пса, благодарного и всем довольного.

Котам, правда, не повезло. В жизни все обстояло сложнее. Толпы шариковых, развращенных неожиданно свалившейся на них властью, творили, что хотели. "Душили-душили ... "В повести много милой житейской мудрости.

Когда вся страна была загипнотизирована красивыми словами и в разрухе грезила о построении чего-то небывало великого, каким диссонансом звучали слова профессора Преображенского о том, что разруха - это когда поют хором вместо того, чтобы выполнять свои обязанности - чинить ли трубы, оперировать ли.