Творческий путь Маяковского биография не нужна

Первое появление в литературе имени поэта Маяковского связано с футуризмом - авангардистским течением в литературе начала XX в. Русский футуризм - это очень пестрое, неоднородное явление. В 1912 г. был опубликован манифест самой крупной футуристической группировки кубофутуристов "Пощечина общественному вкусу", подписанный именами Д. Д. Бурлюка, А. Е. Крученых, В. В. Маяковского, В. В. Хлебникова. С кубофутуристами были тесно связаны художники группы "Бубновый валет" (М. Ларионов, Н. Гончарова, Г. Якулов). ундаментальной идеей русского футуризма была утопическая мечта о рождении нового мира, живущего по законам искусства: искусство сливалось с жизнью и становилось неотделимым от нее. Искусство в понимании футуристов превращалось в средство борьбы за будущее, а художник - в бойца (яркая иллюстрация такого понимания функций искусства - "Во весь голос" Маяковского). Установка футуризма на социальную "полезность" искусства таила в себе и другую опасность - опасность превращения поэзии в публицистику.

В творчестве Маяковского принято выделять два этапа: дореволюционный, связанный с футуризмом, и советский. "Связь с футуризмом несомненно наложила отпечаток на формирование художника, но не смогла заглушить социальный и гуманистический пафос, в наибольшей полноте проявившийся в советскую эпоху" - вот распространенная точка зрения, типичная для советской критики и литературоведения. Другая тенденция в исследованиях о творчестве Маяковского - ограничивать подлинные творческие достижения поэта периодом до 1917 г., а в его стихотворной продукции советских лет видеть компромисс с новой властью и своей поэтической совестью ("наступал на горло собственной песне"). Существует и третья точка зрения на эволюцию В. Маяковского, которая представляется наиболее обоснованной. Маяковский оказался заложником той идеи, которой служил, - идеи светлого будущего в масштабах земного шара и всего человечества. Всего себя он отдал этой, утопической в свете исторического опыта, идее. Всю свою поэтическую жизнь Маяковский вел борьбу с жизнью, которая его не устраивала и не могла устроить. В итоге, как писала М. И. Цветаева, "поэт Маяковский убил человека Маяковского".

В 1990 г. была опубликована книга Юрия Карабчиевского "Воскресение Маяковского". Автор монографии выявляет основные черты стиля Маяковского и прослеживает его творческую эволюцию. Один из основных выводов исследователя: поэт Маяковский целостен и монолитен, а произведения советских лет - закономерное продолжение дореволюционного, футуристического этапа. По мнению Карабчиевского, именно Маяковский "дал дар речи советской власти", и в этом смысле он действительно основоположник советской поэзии, которая впервые в истории русской литературы была полностью поставлена на службу государству ("Правдив и свободен мой вещий язык / И с волей советскою дружен"). Конечно, "поделки" эпигонов поэта оказались гораздо слабее даже его знаменитых агиток, вроде "нигде кроме, как в Моссельпроме!" Механически тиражировалась знаменитая "лесенка", каламбурные рифмы, но не было у эпигонов Маяковского ни обостренного чувства слова, ни чувства ритма, ни сверхъестественной энергии поэта.

Поэтический талант и масштаб личности Маяковского не берутся отрицать даже его хулители. Высоко ценили Маяковского крупнейшие поэты XX века Б. Л. Пастернак и М. И. Цветаева. Открытия Маяковского в области поэтической техники совпали с важнейшими общелитературными тенденциями первой трети XX века.