Цитатный план произведения М. Горького "Мой спутник"

по мере того как все больше раскрывается облик Шакро ("Мой спутник"), заметно меняется и характер лирико-публицистических отступлений. Сначала они имеют самое посредственное отношение лишь к данному человеку, поясняя и оценивая его поступки и высказывания: "Он меня порабощал, я ему поддавался и изучал его, следил за каждой дрожью его физиономии, пытаясь представить себе, где и на чем он остановится в этом процессе захвата чужой личности. Он же чувствовал себя прекрасно, пел, спал и подсмеивался надо мной, когда ему этого хотелось" (Г, 1,130). Но постепенно смысловое наполнение этих отступлений приобретает заметно иной оттенок, они теряют свою конкретную направленность и возвышаются до широких обобщений. Автор говорит теперь не о спутнике по имени Шакро, а о спутнике, символизирующем все отрицательное и злое в человеке, то животно-стихийное начало, которое находится во вражде с разумом и подчас порабощает его: "Он крепко спал, а я сидел рядом с ним и смотрел на него. Во сне даже сильный человек кажется беззащитным и беспомощным, - Шакро был жалок. Толстые губы, вместе с поднятыми бровями, делали его лицо детским, робко удивленным Я смотрел на Шакро и думал: „Это мой спутник ... Я могу бросить его здесь, но не могу уйти от него, ибо имя ему - легион ... Это спутник всей моей жизни ... он до гроба проводит меня" (Г, 1, 133). Героя рассказа "Мой спутник" не мучают никакие "вечные" проблемы, он считает, что жизнь, такая, какая она есть, в общем-то, вполне законна и справедлива. И в этом смысле он фигура не очень характерная для горьковских рассказов, в которых повествуется обычно о человеке "беспокойном", ищущем, не удовлетворенном ни собой, ни окружающими людьми. Чаще всего это бродяга, "перекати-поле", порвавший и семейные, и общественные связи. Но есть среди персонажей Горького и люди оседлые, состоятельные и, тем не менее, тоже лишенные покоя и живущие как бы в ожидании какой-то неотвратимой катастрофы. Все рассказы Горького 1890-х годов написаны с позиции человека, ненавидящего жизнь "нормальных" людей, сломленных или примирившихся с существующими условиями. Почти в каждом из этих рассказов можно найти такого героя, который уже объявил "войну будничной жизни" или находится накануне этого объявления. Все эти герои на вопрос, что побудило их к бродяжничеству, отвечают примерно одинаково - говорят о тоске, разъедающей душу, о скуке жизни. "Это самое мерзостное настроение из всех, человека уродующих, - утверждает герой

Есле что обрашяйся в друзья.