Внутренняя политика Александра 1 в 1815-1825 г

Аракчеев пользовался особым благоволением Александра 1. Всесильный временщик, известный своей собачей преданностью царю, он стал первым его советником по внутренним делам империи и руководителем её центрального административного аппарата. Тупой и жестокий, Аракчеев стремился всю Россию превратить в одну казарму и сковать общество тесными рамками военных уставов, требуя от всех чиновников соблюдения строгой дисциплины и абсолютного послушания высшим начальникам. Аракчеев сознавал свою силу и влияние при царском дворе, а порой даже кичился бесконтрольностью "Я - друг царя, - говаривал он, - ... и на меня можно жаловаться только богу".

Аракчеев был не один, но именно он наиболее полно олицетворял тот полицейский произвол и палочный режим, который установился с середины второго десятилетия 19 в. и в административных учреждениях, и в армии, и в крепостной деревне. Он ярче всего воплощал в себе те отвратительные качества, которые были свойственны царским чиновником того времени, - грубость, жестокость, самодурство, солдафонство и невежество. И не случайно весь период 1815 - 1825 г. г. остался в памяти русского народа как чёрная пора "аракчеевщины". С 1815 г. Аракчеев сосредоточил фактически в своих руках руководство Государственным советом, Кабинетом министров и Собственной его императорского величества канцелярией, был единственным докладчиком царю по большинству ведомств. Внутренняя политика царизма этого периода была характерна прежде всего усилением крепостного гнёта и расширением прав помещика над личностью крестьянина.

В 1815 г. был издан указ, запрещавший всем крестьянам "отыскивать вольность".

В 1822 г. последовал указ о предоставлении помещикам права ссылать своих крепостных без суда в Сибирь на поселение "за дурные поступки".

В 1823 г. особым указом была подтверждена монополия дворян на владение крепостными людьми

. Самым уродливым порождением аракчеевщины были военные поселения, которые получили широкое распространение начиная с 1816 г. Военные тревоги сменились мирным затишьем. Но завоёванный мир казался правительству не прочным. Содержать большую армию было дорого. Казна и без того была опустошена длительными воинами. Военные поселения обязаны были совмещать выполнение сельскохозяйственных работ со строевым обучением, неся службу наравне с солдатами и подчиняясь армейской дисциплине и казарменному распорядку жизни. По сигналу они выходили на полевые работы, по сигналу шагали в строю на ученья, по сигналу обедали и ложились спать. Детей от них отбирали, сдавая их в особые "школы кантонистов" для подготовки будущих младших командиров.

К концу царствования Александра 1 насчитывалось уже 375 тыс. военных поселян. Они размещались в разных губерниях - Петербургской, Новгородской, Херсонской, Харьковской. Но самую страшную картину представляли поселения, созданные в районе собственного имения Аракчеева Грузино близ Новгорода. Он их лично инспектировал, сам творил суд и расправу, устраивал массовые порки, забивал палками насме